Книги

В лучшем советском фильме «Мне двадцать лет» («Застава Ильича») есть документальные съемки поэтического вечера в Политехническом институте. Поэты в огромном, набитом до отказа зале читают хорошие стихи. Один поэт, Борис Слуцкий, читает не свои стихи, а стихи своего погибшего на войне на друга, Павла Когана. Четыре строчки врезаются в память намертво: «Разрыв-травой, травою-повиликой, мы прорастем, по горькой, по великой, по нашей кровью политой земле».

Олег Новиков: «Мы приезжаем в регионы и предлагаем им проекты по развитию инфраструктуры чтения «под ключ» – нужна лишь поддержка местных властей, представителей бизнеса и культурного сообщества».

Президент Издательской группы «ЭКСМО-АСТ» Олег Новиков в преддверии VI Санкт-Петербургского международного культурного форума рассказал о состоянии книжной отрасли и оценил перспективы книжной политики в регионах страны.

– Каково состояние и перспективы книжной отрасли в России?

Не с кем его сравнить в российской парадигме. Гедройц был Гедройцем.

Труднее всего писать о том, что ближе всего, но все-таки другое. Труднее всего относиться к ближним, не то чтобы там любить, это и вовсе трудно (потому и заповедано «любите ближних», что это труднее всего), но адекватно воспринимать. Потому что все то же, а вот не то же, хотя и похоже. В петербургском издательстве Ивана Лимбаха вышла восьмисотстраничная книга – биография Ежи Гедройца.

Все они, выживая в блокаду, писали стихи. Ждали смерти от бомб и снарядов, сходили с ума от дистрофии и фиксировали пограничные состояния своего сознания в ритмически организованных текстах.

Любое прикосновение к теме «блокада» – больно и кощунственно. И  чем более оно честно, тем более оно кощунственно. Мы исследуем боль, наблюдаем страдания, описываем условия нечеловеческого существования. Мы вынуждены быть такими исследователями и наблюдателями. История нас поставила в такую ситуацию.

Самые главные герои Ветхого Завета не цари, не богатыри и полководцы. Главные герои – это пророки.